Тайный монах Виктор (Плешков). Дневниковые записи. Часть 2.
Дневники, отдельные листки записей, пометок, примечаний Виктора Васильевича Плешкова говорят о том, что вся его жизнь была связана с Церковью. Трудный жизненный путь: революция, Гражданская война, смерть невесты, притеснения богоборческой власти – не сломили его дух. Как очевидец революционных событий и участник Гражданской войны Виктор Васильевич в своих дневниках старался ярче и полнее раскрыть правду трагических событий в жизни людей Пермского края.
В 1916 г. Виктор познакомился с гимназисткой 5-го класса Оханской женской гимназии Надей Зубаревой, дочерью сельского священника Николая Поликарповича Зубарева. Николай Зубарев - сельский священник, был культурным человеком. Его большая семья жила в благоустроенном церковном доме, рядом с храмом. Отец Николай служил в Введенской церкви села Окуловка несколько лет. Семья имела хозяйство, луга, огороды, лошадь, корову, мелкий скот и птицу. Все хозяйство правилось преимущественно трудом отца Николая. Матушка работала в местной школе учительницей. Две его дочери Надя и Катя пели в церковном хоре. Хозяйство много отнимало времени у отца Николая. Его трезвая трудовая жизнь была примером для окружающих. Он был со всеми радушен и любезен.
"В день Сретенья учащаяся молодежь обычно вечером компанией нанимала у ямщика большую кошеву с парой или тройкой лошадей и ехала в Окуловку на спектакль. Поездки в пригородные села и деревни в Оханске были приняты. Особенно весело проводили время юности в 1917-1918 гг. Я уже был влюблен в Наденьку, и поездка в Окуловку была наиболее приятна. Хотелось сделать ей сюрприз своим неожиданным появлением. Я стеснялся своих родных и не смел просить разрешения и денег на поездку. Мама поняла и дала денег на поездку 50 коп. Папы дома не было. Хорошо ли будет, если я поеду, что скажет папа? Уже смеркалось, я стоял у ворот дома, проезжали мимо компании за компанией, направляясь в Окуловку. Там сегодня вечером в школе соберуться все на спектакль: приезжая публика и местная интеллигенция. Там же будет моя хорошенькая и нарядная Наденька. На нее будут любоваться приезжие гости, будут ухаживать реалисты, потому что в Оханске ею интересуются. Она заметно выделяется из прочих гимназисток своей миловидностью, а я считаюсь уже кавалером. Ревновало сердце, тосковала душа, стоило только ехать, и все, но мысль: "А что скажет папа?". Он был где-то в поездке в уезде. Так я не решился, не смог уехать, оставаясь в тоске".
В 1919 г. Надежда Зубарева стала невестой Виктора.
"Однако грозные тучи революции разбили счастье наше и наших современников, и мы, юноши и девушки того времени, оказались выбитыми из колеи нормальной, спокойной жизни в тихом городке Оханске. После окончания Реального училища, зимой 1918 г. конная повозка везла меня в Пермь для поступления в университет на всем Урале, открытый в 1916 г. Медленно бегущая лошадь миновала деревню Гари, Юго-Камск. Затем дорога пошла лесом на 14 верст. Проехали деревню Полуденную, где сохранилось серое деревянное здание пересыльного острога. Там останавливались на ночлег этапы арестованных каторжан, идущих в Сибирь, когда не было еще железной дороги... В сумерках проехали с. Култаево. По полям, тянувшимся около тракта черной змейкой, убегали вдоль окопы с проволочными ограждениями. Вид окопов наводил на нас с дядюшкой грустные размышления. Мирные крестьянские поля были изрыты военными сооружениями в виде глубоких канав. Выехали в большое пригородное село Верхние Муллы со старинной белой церковью. Затем слева пошел лес, справа - поле, затем большие сосны и ели, прикрывавшие небо. Чувствовалось приближение к губернскому городу. Дорога глухим лесом кончалась у полотна железной дороги... Скоро Пермь.
9 декабря 1918 г. началась моя новая жизнь. В городе было весьма тревожно, так как ожидли объявление об эвакуации. Неужели это сон? Я студент университета! Это было исполнение моей мечты, так как я полюбил педагогический труд.
11 декабря 1918 г. началась эвакуация в Перми. Некоторые учреждения и заводы уже грузились в вагоны и уходили в Вятскую губернию, и дальше. Население встревожено, говорят о возможном закрытии университета, о роспуске студентов на каникулы. Оханцам рекомендовали уезжать домой, пока не поздно. После 6-дневного студенчества - прощай университет. В городе Перми царила суета и паника. Вот-вот начнется наступление "белых". Было объявлено осадное положение. Все перепуталось, никому ни покоя, ни радости.
Ввиду приближения к Перми фронта гражданской войны, в университете занятия прекратились. Прощай, университет, прощайте. несбыточные мечты. Университет назначили во вторую очередь эвакуации в Москву или Пензу. Народ же волнуется и прокленает революцию. События приблизили к практическому воплощению - уйти в учителя.
24 декабря 1918 г. я получил назначение в Отделе народного образования на должность народного учителя в школе первой ступени в селе Острожском. Пермь была сдана Сибирским войскам адмирала Колчака. В Оханске тревога, он наполнен идущими по тракту из Перми беженцами и отступающими войсками "красных". Домой хоть не показывайся, полно солдат. Как-то боязливо попадаться на глаза солдатам, они могут сказать: "Вот, молодые люди дома, а мы воюем, революцию спасаем". Заезжают одни, их сменяют другие, и даже ночью. Мать без конца готовит им пищу. Постоянно кипит самовар. Одни уверяют, отступления не будет, и Пермь завтра же возьмут обратно, другие безнадежно машут рукой. По рассказам родных, пили спирт, лили его на пол, на стол, поджигали его на столе. Сделать замечание - это рисковать жизнью. Любой из них - пьяный, мог пустить в хор девольвер.
25 декабря 1918 г. По городу аресты граждан. Страшно за отца. Сколько людей было взято в августе, и до сих пор не вернулись домой, среди них дядя Димитрий".
(Продолжение следует)
Из книги В. А. Костиной "Пермь Великая Православная"